начало добавить в избранное
о портале
Дальневосточная Музыка Создать свою страницу на портале Карта сайта translate this page into english
новости
музыка
слово (статьи)
архив
общение
 
VALENOK - Пракур
2012
"VALENOK" – «Пракур»
подробнее
VALENOK - Новый Модный
2016
"VALENOK" – «Новый Модный»
подробнее
все альбомы

  Cейчас на dvmusic.ru
 Музыкальных проектов 3605
 Музыкантов 10435




Статьи на Дальневосточной музыке




Валентина Семенова Удивительные приключения военнопленных в Хабаровске  | 2005 |  Читали: 13818 | Отзывы: 1


Валентина Семенова - Удивительные приключения военнопленных в Хабаровске
Легенды о трагической гибели австро-венгерских музыкантов, расстрелянных на Амурском утесе, да памятник военнопленным Первой мировой войны, установленный в 1916 году и сохранившийся до наших дней в районе городского автовокзала, - вот, пожалуй, и все, что сегодня напоминает о тех событиях прошлого века. Но недавно была издана монография доктора исторических наук Т.Я. Иконниковой "Военнопленные Первой мировой войны на Дальнем Востоке России". Мы попросили Татьяну Яковлевну рассказать об исследовании в надежде, что ей удалось приоткрыть завесу этой тайны. Наша встреча с ней проходила, можно сказать, в знаменательную годовщину интереснейших событий. Потому что ровно 90 лет назад, в ноябре 1904 года, на Дальнем Востоке появились эшелоны с военнопленными...

Неизвестная война

По мнению Татьяны Иконниковой, сегодня мало что известно не только о пленных на Дальнем Востоке, но и о самой Первой мировой войне.

А то, что известно, порой выглядит довольно странно. Начиная с такого обстоятельства. В отечественной историографии войны квалифицируются, как правило, или по географическому признаку - Финская война, Ливонская, Северная, или по тому, какие страны в них участвуют - русско-японская, русско-турецкая... Первая мировая война сразу стала оцениваться с классовой точки зрения - империалистическая.

- Случай уникальный, - считает Татьяна Яковлевна. - Когда начинаешь задумываться над этим, получается, что классиком революционной истории была поставлена задача перевести ее из империалистической в гражданскую. Как бы мы ни оценивали сегодня Ленина, но как политик он своей цели достиг. Кому сегодня известно, что официальное название этой войны - Вторая отечественная? В архивах, воспоминаниях она выглядит как подготовка к тому, чтобы в 1917 году начать сражаться за советскую власть. И больше ничего. Словно какой-то провал: по Первой мировой не удается найти ни-че-го. Раз тема не раскрыта, нужно заняться этим. Ведь это как раз и есть то самое белое даже не пятно, а целое поле в истории. Я стала работать над диссертацией "На фронтах Первой мировой войны". Военнопленные - это лишь часть исследования.

Выяснилось, что на эту войну ушли 100 тысяч дальневосточников, больше, чем на Великую Отечественную. Мобилизационные планы в 1914, 1915, 1916 годах шли с перевыполнением. Хотя, наверное, мало кто из добровольцев знал, где находится Сербия и что такое Босфор и Дарданеллы. Почему же тогда рвались на фронт? На призывные пункты, судя по архивным документам, шли не только те, кто был приписан к этому участку, но и те, кто приехал сюда на время, на заработки. Для тех, кто оказался на Дальнем Востоке, просто не было другого пути назад - шла война. Люди понимали это и старались хотя бы так попытаться выбраться отсюда.

Долгая и скрупулезная работа: архив внешней политики Российской империи, военно-исторический, государственный архивы Российской Федерации в Москве, архив рукописей национальной библиотеки в Санкт- Петербурге и, разумеется, дальневосточный - приносила свои плоды.

- Когда я работала во Владивостоке, мне приносили папки документов, связанных бечевками еще в 1915-1916 годах. С тех пор, как эти документы попали сюда, никто их не брал в руки, даже не были пронумерованы странички. Приходилось просить, когда разрезали эти бечевки, чтобы пронумеровали страницы документов. Ведь иначе невозможно будет делать ссылки в научной работе, - вспоминает Татьяна Яковлевна. - Пошел материал. Но что я искала в архивах, какую проблему пыталась для себя решить? Война, как известно, делит людей на наших и не наших. Вот эта проблема - свой-чужой - в конкретных судьбах, в реальном измерении меня и заинтересовала. Если брать в масштабах страны, естественно, что народ против Германии и всей душой за братьев-славян (враг напал на нашу страну, мы идем защищать Отечество). Но народ - это миллионы людей, судьбы которых складываются по-разному, тем они и интересны.

Чужие среди чужих

Первые мобилизационные эшелоны с Дальнего Востока идут на запад, а в обратном направлении в октябре-ноябре 1914 года отправляются эшелоны с военнопленными. Когда сдались в плен четыре австро-венгерские армии, в Сибири оказалось заполнено военнопленными все, вплоть до цирков-шапито. Зимовать в таких условиях в Сибири невозможно, их стали отправлять дальше. В архивных документах Иконникова нашла сведения о бунте в эшелоне, который шел на Дальний Восток.

- Военнопленные взбунтовались на станции Маньчжурия: зачем нас везут в Китай? Амурская дорога в то время еще не достроена, моста нашего нет, поезда идут по КВЖД. Наши разыскивают по эшелонам офицеров, чтобы те объяснили: поезд идет через русскую концессию в Китае, а дальше - опять Россия. Пленные в изумлении: "Как, и за Китаем еще Россия? У русских так много земли?" - рассказывает она. - Эшелоны прибывают на Дальний Восток, и жизнь в наших поселениях меняется. Что такое Шкотово, к примеру, в то время? Тысяча человек населения. И пять тысяч военнопленных к началу 1915 года. В Хабаровске примерно пятьдесят тысяч жителей. Пять тысяч военнопленных в самом городе и тысяча офицеров - в лагере на Красной Речке. Люди другой культуры, другого менталитета.

Власти озадачены: что с ними делать, как отнесется народ к вражеским солдатам? В книге Иконниковой приводятся воспоминания хабаровчанки Галины Антоновны Григорович: "...Это было для нас, детей, первое прикосновение к событиям века и первое осознание противоречий жизни. Нашу улицу постоянно расчищали от снега пленные. Мы проходили мимо них с жарким ужасом, а они - бородатые люди в серо-голубых шинелях и суконных шлемах, видимо, уставшие от работы в непривычно холодном климате, в грубых бутсах и обмотках, - подскакивая с одной ноги на другую, добродушно посмеиваясь, говорили между собой что-то о нас, проходивших, может быть, вспоминая своих детей. Они не были похожи на тех немцев, которых на плакате лихой Кузьма с винтообразно вьющимися из-под папахи кудрями и победоносной улыбкой пронзал длинным копьем. Это были пленные австрийцы, они построили здание Военного собрания, и многие работы были сделаны их руками".

Среди военнопленных не только раненые, калеки, но и молодые, вполне здоровые мужчины. Хабаровская дума определяет их прежде всего на земляные работы. Старые террасы в центральном парке Хабаровска, по которым горожане гуляли до его нынешней реконструкции, сделаны руками военнопленных. А кроме того, они строили дороги, осушали болота, работали на полях и предприятиях.

Более того, вскоре из-за того, что многие специалисты ушли на фронт, пленных стараются привлекать к работе по их гражданской специальности. В отчете за 1915 год директор краеведческого музея В.К. Арсеньев пишет: "Война, как и надо было ожидать, отразилась на делах музея неблагоприятно. Интересы всех были направлены в сторону войны. Поэтому посторонних бесплатных и идейных работников в музее не было. Мало того, помощник директора В.В. Домбровский ушел добровольцем на фронт, и музей остался без препаратора". Арсеньев начинает по всем лагерям искать тех, кто может заменить препаратора и других работников. И находит себе помощников - Карла Туттера, Якова Порейли и Сабо (имя осталось неизвестным), а затем к работе в музее приступает и поручик австрийской армии, скульптор Бэла Маркуп. Сохранилась "разнарядка" привлечения специалистов из числа военнопленных в Никольск-Уссурийске: семь адвокатов, четыре архитектора, автомобилист, декоратор, журналист, кондитер, художник, 130 учителей, два фотографа, три ювелира, четыре скульптора и т.д. Среди военнопленных оказалось много врачей и музыкантов. А особый спрос был на инженерные кадры.

Горный инженер Б.В. Малышев, занятый исследованиями горно-рудных и золотоносных районов, обращается к заведующему отрядом военнопленных, собирая экспедицию на Шантарские острова: "... за поздним осенним временем профессору Богдановичу не удалось проникнуть на Шантарские острова, и последние до настоящего времени остались необследованными. Ввиду того, что в настоящее время, вследствие военных обстоятельств, очень трудно найти необходимых специалистов для моей экспедиции, честь имею покорнейше просить Вас как заведующему отрядом военнопленных предоставить мне для работы специалистов по геологическим и горным работам", - пишет он.

Поскольку работа Малышева имела стратегическое значение, специалистов отыскали. Но с ними произошел казус. Геологи Кегель и Коберг были согласны на участие в экспедиции, при условии разрешения на это для них... германского правительства. Пришлось господам офицерам напомнить о том, что они находятся в плену и их "условие не может быть не только выполнено, но воспринято всерьез". Судя уже по этому эпизоду, ненависти к плененному врагу дальневосточники не испытывали.

- Да, по всем донесениям департамента полиции, жандармским сводкам, это так. "Общее мнение населения - лежачего не бьют", - подтверждает автор исследования. - Более того, Гондатти, который был в то время генерал- губернатором, вынужден был писать строжайшие указания усилить охрану.

Среди сведений, поступавших в штаб округа, в книге приводится история двух инженеров: "военнопленные Мартенс и Ламм ходили свободно не по селу Раздольному, а изредка на постройку здания лазарета, находящегося вблизи канцелярии строительной комиссии и расположенного около двух верст от села. Пользовались обедом на квартире у инженера Лебединского, в прямом распоряжении которого во время специальных работ находились с ведома и разрешения председателя строительной комиссии генерал-майора Сейфулина. Ламм участвовал в игре в теннис как инструктор по просьбе инженера Лебединского, который попросил на то разрешения начальника гарнизона. В игре принимали участие сыновья инженера Лебединского, а также и сын полковника Дорошевича". После выяснения обстоятельств было приказано "...игру в теннис и другие частные сношения безусловно прекратить".

По материалам, которые нашла в архивах Татьяна Иконникова, среди военнопленных было немало интересных людей, хорошо образованных, знатных, в том числе и родственник самого императора Вильгельма. Но, может быть, особую страницу в этой истории занимает все же команда крейсера "Магдебург".


Как Красная Речка стала всемирно известной

Что это за крейсер и причем здесь Красная Речка? Понятно, что в Амур он не заходил, команда "Магдебурга" попала в наши края, как и остальные пленные, самым что ни есть сухопутным транспортом.

- "Магдебургцев" взяли в плен 25-26 августа, во время одной из первых операций Германии против России, при довольно-таки примечательных обстоятельствах. Дело было так. Два крейсера, "Аугсбург" и "Магдебург", выходят к нашему побережью на Балтике. Первый в тумане следует по маршруту успешно, а второй садится на мель, причем всего в ста метрах от нашего маяка. Там слышат немецкую речь, крики, шум, открывают огонь из винтовок. В ответ - пулеметы, - рассказывает Татьяна Яковлевна. - На маяке по связи запрашивают Петербург. Подходят два наших броненосца - "Богатырь" и "Паллада". Команду крейсера арестовывают (по одним данным - 58 человек, по другим - 64), водолазы проводят обследование дна и затопленной части судна. И находят коды радиосвязи германских ВМС и всю остальную секретную документацию. "Магдебургцы" об этом не подозревают, они считают, что все тайны поглотила морская пучина. Находка держится в строжайшем секрете, издается даже приказ объявить водолазам выговор за безрезультатные поиски. Адмирал флота, главком ВМФ СССР Н.Г. Кузнецов в своих мемуарах писал, что этот трофей "сослужил хорошую службу и русскому флоту, и союзникам России". Используя шифры с "Магдебурга" для радиоперехватов, англичане 8 декабря 1914 года у Фолклендов громят эскадру "непотопляемого вице-адмирала" Максимилиана фон Шпрее. Понятно, что чем дольше неприятель останется в неведении того, что произошло на "Магдебурге", тем лучше. Поэтому команду сначала держат в Таллине, потом переводят в Петропавловскую крепость. И, в конце концов, отправляют по Транссибу.

Так и попала команда крейсера во главе со своим капитаном Хабенихтом к нам на Красную Речку.

- Мне показалось, что капитан этот был очень любопытным человеком, - поделилась своими впечатлениями Татьяна Иконникова, - судите сами: несмотря на то, что содержали моряков достаточно сурово по здешним меркам, 31 января 1915 года он бежал. В 1917 году, когда "магдебургцев" перевели в Иркутск, он бежал еще раз, на этот раз успешно. Пересек за месяц всю Россию и уже в конце марта рапортовал своему начальству, что прибыл и готов приступить к службе. А после войны Хабенихт занялся поиском своих товарищей по плену, поддерживал матросов из своей команды, помогал устроиться на работу тем, кто в этом нуждался. У него с женой были сталелитейные заводы под Касселем... Откуда известны такие подробности его жизни? Заинтересовавшись судьбой "магдебургцев", я написала в Аугсбургский университет, который был нашим партнером по сотрудничеству в межправительственной программе имени Александра Герцена, и научный сотрудник этого университета Клаудия Булес ответила, что в музее военной истории в Потсдаме есть картотека по каждому их участнику Первой мировой войны. Информацию, что было с Хабенихтом после войны, она мне и прислала. Как тут было не задуматься о том, что в Германии известно о каждом солдате Первой мировой, а мы практически ничего не знаем о своих героях. Хотя только на Дальнем Востоке их было 100 тысяч, каждый десятый ушел воевать. Это были мужчины в расцвете сил. Как сложились их судьбы, никому сегодня неведомо. Для нас эта Первая мировая война остается неизвестной, хотя во всем мире считается, что ХХ век начался 1 августа 1914 года, эта война имеет особое значение в истории.

Остается только надеяться, что белые пятна истории все же будут исчезать с карты нашего Отечества благодаря таким исследованиям, как то, которое провела Татьяна Яковлевна. Но вернемся в лагерь военнопленных, на Красную Речку. Чем же он мог "прославиться" на весь мир в прошлом веке?

Когда бежавшего капитана "Магдебурга" вернули в лагерь, режим содержания команды, естественно, был ужесточен. Представители миссии Красного Креста, навещающие военнопленных, сообщают об этом за рубежом. Наш поселок Красная Речка не сходит со страниц зарубежной прессы, он становится известен в Испании, Дании, Штатах (они еще в это время не воюют с Германией). Все озабочены положением команды "Магдебурга". Немцы принимают ответные меры, они сгоняют пленных русских моряков во Франкфурт-на-Одере и создают для них условия карцера. Наши моряки пытаются протестовать, передают испанскому послу в Берлине Поло, посетившему военнопленных, письмо о невыносимых условиях жизни, из-за которых среди матросов дело доходит даже до самоубийств.

По заявлению германского командования, условия жизни русских моряков в плену не будут изменены до тех пор, пока не изменятся условия содержания "магдебургцев" на Красной Речке. Вот как развивалась эта история дальше. Рассказывает автор исследования:

- Что делают наши власти? Они во всеуслышание заявляют: Мы дадим прочитать газеты, в которых расписано, какие ужасные условия на Красной Речке, морякам с "Магдебурга". И потом то, о чем написали эти газеты, организуем в действительности. Тем более, что условия, которые вы создали для наших моряков, несопоставимы с теми, в которых содержатся "магдебургцы", но шум на весь мир из-за этого никто не поднимает. Буквально в считанные дни нашим морякам создают нормальные условия. Инцидент был исчерпан.

Расстрел на Амурском утесе. Ищите женщину?

Трагическая история музыкантов из кофейни "Чашка чая", как выяснилось, заинтересовала Татьяну Иконникову в решении проблем сугубо материальных, точнее, даже финансовых:

- Меня все время волновал вопрос, на что и как финансировались Советы в 1917 году. И вот что получается: в Хабаровске Совет запрещает пленным музыкантам играть в "Чашке чая", чтобы не подрывать национальные устои страны. Владелец торгового дома, в котором была открыта кофейня, хабаровский купец Александр Архипов пишет письмо: да как же так, я столько денег на благотворительность с этого оркестра отпускаю! Поднимается общественность, музыкантам, в конце концов, разрешают играть. Деньги и в самом деле были немалые, если учесть, что билет стоил рубль, а за два рубля в то время можно было купить корову. Но это в Хабаровске, а в таких городках, как Спаск, Шкотово и многих других, военнопленные играли в иллюзионах. И люди ходили послушать музыку, без нее собрать зрителей было нереально. И там тоже начались запреты, а в конце концов негласно было решено, что все, что поступает от труда военнопленных, идет на поддержку новой власти. Но это, конечно, не означает, что военнопленные поддерживали новую власть. Легенда об австро- венгерских музыкантах из "Чашки чая", отказавшихся встречать музыкой Калмыкова да еще и сыгравших перед расстрелом "Интернационал" на утесе, конечно, звучит красиво. И все же сторонниками Советской власти они не были. Мало того, это был не единственный оркестр военнопленных у нас в Хабаровске. Значит, если хотели обеспечить музыку при встрече атамана, должны были пойти и к другим музыкантам. Музыка при встрече Калмыкова на вокзале не играла. Что же получается: все оркестры отказались играть, а расстреляли только этих музыкантов? Кстати, этой историей несколько лет назад заинтересовался журналист "Тихоокеанской звезды" Александр Чернявский, усомнившись в достоверности "революционной легенды". Публикации вызвали интерес. Появились другие суждения. Но правдоподобнее всего выглядит, по-моему, версия, которую я нашла в газете "Наше слово" - была такая в Хабаровске в 1921 году. Вот что в ней сообщается спустя всего три года после трагедии, когда были живы очевидцы, которые вполне могли возразить, опровергнуть эту версию: "...Тела несчастных музыкантов сброшены с утеса. Но почему их расстреляли? Вина несчастных была лишь в том, что с ними флиртовали жены, мужья которых вернулись в Хабаровск вместе с калмыковцами", - сообщается в газете. И никаких споров или опровержений за этим сообщением не последовало...

Свои среди чужих

Что вызывало горячий интерес у военнопленных, так это международная политика. Они заволновались, когда Германия объявила Штатам подводную войну, Китай выступил на стороне Антанты осенью 1917 года. Потому что бежать в Китай было уже бессмысленно. Это был один из возможных маршрутов. Все они стремились вернуться домой. Правда, когда после подписания Брест-Литовского мира стало известно, что прибывшим на родину снова предстоит взяться за оружие, ведь война продолжается, многие предпочли тяготы плена возвращению на фронт. Местные власти со своей стороны старались изменить это положение к лучшему после подписания мира. В марте 1918 года штаб Приамурского военного округа получил срочное предписание из центра провести ряд мероприятий "для развлечения военнопленных". Комендант лагеря военнопленных Хабаровского гарнизона в ответ на это сообщает, что "...чинами администрации лагеря принимаются постоянно меры в содействии к устройству развлечений их и отвлечению от вечно гнетущих мыслях о плене". Известно, к примеру, что по просьбе военнопленных и с разрешения начальства были организованы экскурсии по 10-20 человек в краеведческий музей. Так что первых экскурсантов из Европы наш краевой музей принимал еще в прошлом веке, причем в большом количестве.

Свобода пришла к ним, можно сказать, в неожиданном облике. Пленные размещались, как известно, в казармах, занимали очень неплохие по тем временам помещения. Новой власти понадобились эти площади. И ДВР объявляет военнопленных своими указами "свободными гражданами Дальневосточной республики", приказывая в связи с этим в течение 10 дней очистить помещения. Все, можно сказать, в одночасье оказались свободны, но без надежды на то, что их отправят на родину. Домой возвращались кто как мог.

- Знаете, с каким интересным фактом я столкнулась? В 1926 году была переведена на немецкий язык и издана в Берлине книга Арсеньева "В дебрях Уссурийского края", - рассказывает Татьяна Иконникова. - Тираж в 20 тысяч экземпляров разошелся практически мгновенно. А могло ли быть иначе, если учесть, что через Дальний Восток в Первую мировую войну прошли до 45 тысяч военнопленных? Я думаю, их могло быть немало и среди первых читателей книги, которая, кроме литературных достоинств, привлекала еще и обращением автора к историко-философским проблемам. Молодость, война, экстрим в уссурийских дебрях - все это оказалось созвучно. Для многих из них, кроме всего прочего, это ведь были еще и годы молодости. Осмысление событий Первой мировой войны, в которую оказались втянуты 38 государств, 70 млн. мужчин в возрасте в основном до 35 лет, нашло отражение не только в мировой истории. Именно в это время в литературе, искусстве появляется тема трагического бессилия человека перед абсурдностью мира.

Кто мог подумать в то время, что не за горами Вторая мировая война, еще более безумная. И многим из тех, кому посчастливилось выжить на полях сражений и вернуться на родину, снова придется идти на войну, когда фашисты втянут мир в невиданную бойню.
©Тихоокеанская Звезда, Хабаровск


обсудить статью  

Страница:  1  (1 из 1)
Добавить cообщение!
Ваше имя:
Город:
Эл. почта:
И вот что я хочу вам сказать:
код подтверждения
цифры с картинки
обновить код    

Владимир | Благовещенск | Дата: 01.01.2007

Здравствуйте! Пожалуйста напишите где можно найти сведения о венгерских пленных. Мой прадед венгр жил в Хабаровске.

Страница:  1  (1 из 1)
 

дизайн – студия "три точки"
Copyright © dv-rock.ru 1999 - 2003 => dvmusic.ru 2003 - 2024
Концепция, программирование и развитие - Саныч
Кисти и краски - Данила Заречнев
По всем вопросам обращайтесь admin@dvmusic.ru