|
|
|
 |
 |
|
| Музыкальных проектов |
3605 |
|
| Музыкантов |
10435 |
|
|
|
|
|
|
|
Статьи на Дальневосточной музыке
|
|
Александр Огневский Песни строгого режима | 2002 |
Читали: 5580 | Отзывы: 1
15 лет колонии стали для него поэтической, философской и жизненной школой, уроки которой он хочет передать другим - пусть их путь будет легче Жизнь в ля-миноре
Прозвучало, простучало пятьдесят, Ни кола и ни двора, ни дать, ни взять, Но судьбу не проклинаю, не виню - Всех прощаю, всех люблю и всем пою. (В. Рысухин "А я по полю...")
Странный российский парадокс - печальная тональность ля-минор может стать для русского человека камертоном хорошего настроения. Послушал грустную песню, испытал катарсис и вышел обновленным, закаленным, подготовленным к новым жизненным трудностям. И нет ничего удивительного в том, что самые пронзительные и проникновенные русские песни имеют минорную тональность.
Как рождаются такие песни, лучше всех может рассказать 50-летний житель Партизанска Виктор Рысухин. До тридцати лет он особо не задумывался, как жить дальше. Была некая колея, которая сама и вела. И вдруг беда...
- Родился я на Ставрополье, армейскую службу начал в Западной Украине. Потом отправили за пределы страны исполнять интернациональный долг - Сирия, Ливан. Когда вернулся, устроился фрезеровщиком на заводе в Москве. А поскольку я играл на нескольких инструментах - гитаре, клавишных, перкуссии, то очень скоро стал выступать в ресторанах. И вскоре с завода уволился и стал работать только в ресторанах. В 1982 году меня арестовали. Обвинение было простым: отказ работать на общественном производстве, паразитический образ жизни. Был суд. Был приговор - пятнадцать лет строгого режима. Это слишком суровый приговор. И отсидел все пятнадцать. Вышел в 1997 году...
Поэзия из ниоткуда
Так пойте ж, малолеточки мои, А ты умолкни, старая воровка, Ты не поешь - ты воешь от тоски, Видать, хлебнула горя от ментовки... (В. Рысухин "Малолетки")
В лагерях осталась целая жизнь: Бутырка, многочисленные этапы, сибирские лагеря, лесоповал, лесосплав, последние несколько лет - Приморье. Навсегда потерянная семья, окрики конвоя, удары прикладом в спину, собачий лай. Его до сих пор удивляет, откуда у молодых пацанов, только-только призванных во внутренние войска, столько ненависти и злобы к заключенным и следственно арестованным.
Шрамом на сердце осталась Сибирь, красноярские лагеря, где кому-то не понравился его друг, и друга убили.
По воспоминаниям Виктора, сибирские лагеря - школа выживания. И климат, и нравы, в них царящие, весьма круты. Нравы были жестокие, отношение к зекам лагерного руководства - наплевательским. Люди гибли десятками. Ситуация складывалась так, что и самого Виктора могли убить в любой момент. И тогда пошли стихи...
- Могу сказать честно: я начал писать в экстремальных условиях, когда был кризис, пограничье между жизнью и смертью. Не знаю, откуда это пришло, ведь до этого я стихосложением не занимался. Не могу объяснить. Мне кажется, что тексты некоторых моих песен приходят свыше. Например, написал стихи "Княгиня Трубецкая", "Памяти белой гвардии" и сам не понимаю - откуда это? Уже там, в лагерях и на этапах, понял, что мои стихи помогают людям жить. Тетрадочка со стихами ходила по рукам, ее зачитывали до дыр, переписывали. Кому-то это помогало - нет ничего убийственнее серой тюремной тоски. На сегодняшний день написал больше ста песен, повесть "Блудный сын", есть еще куча непереработанных вещей.
И там же, в лагерях, я понял, что после освобождения буду ездить с концертами по колониям - люди, находящиеся в них, должны получать свою порцию добра. Часть своих грехов я искупил, надеюсь, и остальные искупить успею. И все добро, которое я делаю сейчас, зачтется мне хотя бы на том свете.
Дорога к людям
Кругом тринадцать - В чем же, братцы, дело? Никак не добираю все равно. Ты, жизнь, - банкир, Хотя бы раз мне сделай Семерку, тройку, туз - Двадцать одно... (В. Рысухин "21")
Впервые он засветился в прессе еще в 1992 году.
Тогда он находился уже в Приморье и написал письмо в "Утро России". Завязалась переписка с Ией Пермяковой, он высылал ей стихотворения, часть повести "Блудный сын". Многие его стихи увидели свет именно тогда, но до освобождения было еще далеко. После освобождения осел в Партизанске - там жила его мама, а ему, вчерашнему зеку, надо было искать работу. Творчества не забросил.
Рождались новые стихи, стала налаживаться концертная деятельность. В 2001 году он собрался с силами и записал альбом "Блудный сын". Хороших музыкантов в Партизанске практически не осталось: спасаясь от безденежья, они подались на заработки в портовые города - кто в Находку, кто во Владивосток. Но он сумел найти тех, кто помог ему записать долгожданный альбом - на полуразваленной и древней аппаратуре местного ДК, в течение нескольких часов, без предварительных репетиций.
После появления альбома произошла еще одна жизненно важная для него встреча: в середине 2001 года Виктора Рысухина заметил Владимир Цветков, ведущий радиостанции "Ви-Би-Си", известный поклонник русского шансона, хороший знакомец Александра Новикова и ведущий "Гоп-стоп-шоу". Прослушав альбом, Цветков взял Рысухина на передачу. Теперь в эфире слышен тихий, чуть хрипловатый голос второго ведущего, который может спеть в прямом эфире новую или старую песню под гитару. Работа на "Ви-Би-Си" является пока единственным источником рысухинского дохода - каждый четверг Виктор приезжает на свой эфир из Партизанска.
- Когда я рассказывал в лагерях, что буду петь и записывать альбомы, мне никто не верил. Говорили, что это просто байка. Или несбыточная мечта. А ведь я за это время успел поездить по колониям с концертами. Дважды был в находкинской малолетке, в 22-й был - в Волчанце, в 20-й колонии совсем недавно. Там мы выступали с Цветковым. Для людей, там находящихся, наш приезд - всегда праздник. Для них вообще любой концерт - праздник, а когда приезжает со своим творчеством человек, которого они знают лично, - праздник вдвойне. Мне многие говорят спасибо. Один парень, ему на вид лет 30, подошел ко мне и сказал: "Витя, после твоих песен я понял, что никогда не поздно начинать жизнь заново. Если ты смог найти себя в сорок пять, после пятнадцатилетней отсидки, то я тоже смогу!" Мне приятно такое внимание, не скрою. Поэтому-то я и работаю на радио. К нам в "Гоп-стоп-шоу" часто обращаются люди: привет передать кому-то, с просьбой, с жалобой - я-то знаю куда идти! Приятно, когда приходит благодарственное письмо, тогда понимаешь, что прожил не зря. Да и в колонии мы ездим не только с концертами - люди с "Зеленого угла", например, помогают нам отвезти туда подарки, те же сигареты. Значит, живем не зря.
Шансон с человеческим лицом
Так пойте ж, малолеточки мои, Плевать, что повязала нас ментовка, Ведь будут еще ноченьки и дни, И на родном вокзале остановка... (В. Рысухин "Малолеточки")
Он называет свое творчество "шансоном с человеческим лицом" - мол, я говорю не о блатных делах, а о жизни вообще. О той жизни, которая может поднять наверх или резко кинуть вниз, в самую пучину ада и страстей. Он, например, вполне серьезно хочет доказать, что в Приморье есть свой качественный шансон, ничем не уступающий московским, тверским и питерским образцам. Достаточно вложить денег в него, Рысухина. А если Приморье его не примет, уедет в Москву и будет пробиваться там. Почему-то кажется, что пробьется.
- Мне не нравится тот псевдошансон, которым в последнее время наводнены все музыкальные киоски. Деятели шоу-бизнеса, уловив моду на блатную песенную тематику, заваливают полки товаром. На кассетах - решетки, вышки, автоматчики, телогрейки. И никакого содержания. Пишут и поют люди, которые этого горя не видели, гонят просто на потребу дня. Вместо "сборник первый" "второй" пишут - "ходка первая", "ходка вторая". В текстах - потоки зарифмованной фени, заточки, побеги, "дубаков мочат", "ментов гоняют".
Все это вредная ложь, романтизация и примитив. Такое очень опасно петь в эпоху всеобщего озлобления и упадка нравов. Вы знаете, что такое лагерь? Это обычная ежедневная жизнь, полная тоски и скуки. Люди мучаются от разлуки с любимыми, страдают. Не нужны эти песни - популистские, нарочито агрессивные. Послушать, и можно подумать, что там романтика - бунты, побеги каждый день... Наговицын тоже выдал: "Спят бараки в лагерях, а в них - братва!" Да какая братва - мужики там сидят! Братва, если говорить об очень отпетых, сидит кто на полосатых (на особом режиме. - Прим. авт.), а кто вообще пожизненно. В лагере сидят те, кто не смог откупиться, стрелочники, на которых повесили вину. Кричевский тоже поет: "Ныкну заточку, как факир". И это про этап! Да все знают, что на этапах шмон идет за шмоном и если заточку найдут, все ребра переломают.
Как могу я таких авторов воспринимать? Только как клоунов, причем очень вредных. Мои-то песни несут смысловую нагрузку и философию, а самое главное, они говорят, что туда попадать не стоит. Да, там есть время, чтобы осмыслить и прошлое, и настоящее и построить планы на будущее. Но может так получиться, что за это время жизнь пройдет стороной... ©Ежедневные Новости, Владивосток
|
|
|
|
|
|
|
|
Николай
| Партизанск | Дата:
05.06.2008
Помогите найти повесть Виктора Рысухина Блудный сын в любом виде или подскажите где можно приобрести
|
|
| Страница: 1 (1 из 1) |
|
|
